Короткая победоносная война - Страница 33

Из толпы выбрался коммодор Стефан Ван Слайк и негромко обратился к Сарнову. Хонор не знала Ван Слайка, но то, что она слышала о нем, ей положительно нравилось. Он был сложен, как борец, с бычьей шеей, черноволосый, кареглазый, с бровями даже гуще, чем у Сарнова, но быстрый в движениях. И хотя его замечания во время заседания командиров не отличались блеском, но зато были практичными и уместными.

Тот шикарно одетый коммандер, который странно посмотрел на Хонор во время совещания, следовал за Ван Слайком. Когда оба флагманских офицера отошли в сторону, на лице этого красавца появилось почти болезненное выражение. Он с минуту оглядывался, затем его светло-карие глаза остановились на Хонор и сузились.

Она спокойно выдержала взгляд, пытаясь понять, в чем дело. Он был тонким, как оса, и двигался с вялой показной грацией, свойственной некоторым аристократам, а эта манера Хонор никогда не нравилась. Она служила с офицерами, которые выглядели даже более вялыми и занудными, но кое-кто из них на деле оказался весьма сообразительным. Она совершенно не понимала, почему им нравится скрывать свой ум за вызывающей пижонской маской. Она бы предпочла, чтобы они этого не делали.

Офицер смотрел на нее, не в упор, но более пристально, чем того требовала вежливость, а затем подошел.

— Капитан Харрингтон? — Его хорошо поставленный ровный голос тотчас напомнил ей кого-то, только она никак не могла сообразить, кого именно.

— Коммандер? — сказала она. — Боюсь, мы не представлены, так много новых офицеров, что я не запомнила вашего имени.

— Хаусман, — ответил коммандер. — Артур Хаусман, начальник штаба коммодора Ван Слайка. — Я полагаю, вы знакомы с моим кузеном.

Хонор почувствовала, как улыбка на ее лице застыла, а Нимиц перестал жевать свой сельдерей. Артур был ниже Реджинальда Хаусмана, лучше сложен, но фамильное сходство было очевидным.

— Да, я встречала его, коммандер. — Она сделала ударение на звании, и офицер вспыхнул, расслышав явный намек на то, что она старше по рангу.

— Я так и думал… мэм.

Пауза была оскорбительной, и она поджала губы. В глазах ее появились льдинки, она шагнула вплотную к Хаусману и понизила голос, чтобы никто не смог ее услышать:

— Поймите одну простую вещь, коммандер. Мне не нравится ваш кузен, и я не нравлюсь ему, но к вам это не имеет никакого отношения. Если, конечно, вы не пожелаете изменить это положение, но я не думаю, что вам этого захочется. — Она обнажила зубы в улыбке, и нечто похожее на тревогу мелькнуло в его глазах. — Я полагаю, невзирая на ваши личные чувства, вы будете соблюдать надлежащий воинский этикет не только по отношению ко мне, но и к каждому члену моей команды, коммандер Хаусман? — Взгляд Хаусмана, избегая Хонор, заметался между Ван Слайком и Сарновым, и улыбка Хонор стала еще холоднее. — Не беспокойтесь, коммандер. Я не буду посвящать в наши дела адмирала Сарнова или коммодора Ван Слайка. Полагаю, в этом не будет необходимости, не так ли?

Он бросил на нее быстрый сердитый взгляд, и она выдержала его. Затем Хаусман сглотнул, и поединок закончился.

— Что-нибудь еще, коммандер? — спокойно спросила она.

— Нет, мэм.

— Не смею вас задерживать, — сказала она.

Его лицо снова на миг застыло, но он вежливо кивнул и отвернулся. Нимиц на плече Хонор задрожал от ярости, и она подняла руку, чтобы погладить и успокоить кота, наблюдая, как Хаусман исчезает в толпе. Она могла бы управиться и получше, но ее смутило высокомерие Хаусмана. Любой офицер — независимо от семейных связей (Хонор допускала, что их у клана Хаусманов предостаточно), — который искал ссоры с капитаном, офицером более высокого ранга, заслуживал наказания. Но она понимала, что теперь его неприязнь только усилилась, и сожалела об этом. Вероятно, избежать конфронтации ей бы не удалось, но она была капитаном флагманского корабля адмирала Сарнова. И частью ее прямых служебных обязанностей было бороться со всем, что могло помешать нормальной работе эскадры. А она даже не попыталась исправить ситуацию. Более того, ей и в голову не пришло, что она обязана стремиться уладить конфликт до тех пор, пока не достигнет результата.

Она молча вздохнула и прислушалась к тому, как Нимиц с хрустом грызет сельдерей. В самое ближайшее время ей предстоит научиться обуздывать свой характер.

— Разрешите угадать, о чем вы думаете, леди Хонор, — пробормотал чей-то голос. Она быстро подняла глаза: ей улыбался адмирал Сарнов. — Я тут все гадал: и как же вы встретитесь с коммандером Хаусманом? Вижу, он остался в живых.

От его иронии щеки Хонор вспыхнули, и Сарнов усмехнулся.

— Не беспокойтесь об этом, капитан. Артур Хаусман — убежденный либерал с больным самолюбием. Если вы прижмете его — а он, несомненно, нуждается в том, чтоб его прижали, — а я решу, что вы зашли слишком далеко, я обязательно предупрежу вас.

Румянец Хонор схлынул, и Сарнов наклонил голову.

— Обязательно. Как я уже сказал, леди Хонор, вы — мой флагманский капитан, и я надеюсь, что вы достойно сыграете свою роль. А это значит, что у вас не будет проблем из-за какого-то младшего офицера, который к тому же заносчивый, самодовольный франт, обиженный на вас за то, что вы доказали, что его кузен — трус. К сожалению, он действительно хорошо работает. Я полагаю, что именно по этой причине коммодор Ван Слайк его терпит, но вас это ни к чему не обязывает.

— Спасибо, сэр, — тихо сказала она.

— Не благодарите меня, капитан. — Он слегка коснулся ее локтя, его глаза поблескивали весело и вместе с тем предупреждающе. — Когда вы правы — вы правы. А если нет — голову долой.